— А турки нам друзья или враги?
— Турки. Турки слепые, понятно? Если турки прижмут нас — неважно, на пути к целям или от нее — сопротивления не оказывать, если только они не начнут по нам палить. Если решат принудить к посадке — следовать за ними, мы не можем воевать еще и с Турцией. Но думаю, что этого не будет — турки ненавидят Иран…
Группа Иисус Навин
Территория Ирана, местность близ Тебриза
— Патруль!
Группа замерла — ложиться было уже поздно, оставалось только присесть и надеяться на то, что тебя не заметят, примут за камень, за кусок каменистого склона. Убить патруль тоже нельзя — если кто-то не вернется, его будут искать и рано или поздно что-то найдут, в любом случае объявят тревогу. И если их найдут — даже если просто дать себя убить, не сопротивляясь — тоже объявят тревогу. Вот такая вот… головоломка.
Патруль — два мотоцикла, на одном из них пассажир пулеметчик, на другом снайпер — взлетели на гребень… тут очень опасные места, машина не пройдет, а мотоциклы только так летают, атаки можно ждать с любого направления, в руках опытного мотоциклиста мотоцикл пройдет везде, где пройдет горная коза. Только двигатели, их трескучий шум — дают возможность подготовиться и как-то замаскироваться…
Мотоциклы, каким-то странным образом развернувшись почти на пятачке стали vis-Ю-vis, начали осматривать окрестности. Один в бинокль, другой — в прицел снайперской винтовки. На мотоциклистах — в такую то жару! — черная униформа и черные чалмы, зеленые повязки на головах — фанатики, смертники. И видно, что к делу относятся не спустя рукава — если бы по-другому, просто пронеслись бы по маршруту, сказали — все чисто. А эти — нет, осматривают…
Давид, шедший в группе первым, чуть пошевелился, переложив поудобнее винтовку — чтобы в случае чего вскинуть и срезать всех четверых одной очередью — и парализовано замер, боясь даже дышать. Снайпер мгновенно переместил винтовку, теперь она смотрела прямо на него. Может ведь и выстрелить… просто так выстрелить, чтобы в стрельбе попрактиковаться.
Секунда тащилась за секундой, липкие и горячие, как ползущие по лицу капли пота. А в голове идиотская фраза — мертвые не потеют. С чего бы это…
Наконец — кому показалось, что через несколько минут, кому — через несколько лет — мотоциклы сорвались с места, полетели куда-то дальше по едва заметной тропе. Треск их двигателей растаял в горах…
— Киш мир тохес… — выдохнул кто-то с облегчением — по краю прошлись…
Собрались — кругом, все движения были замедленные как в воде — боялись двигаться даже сейчас…
— Давид, сколько нам до аэродрома?
Разведчик-следопыт сверился с картой.
— Девять километров.
Офицер, возглавляющий группу, немного подумал.
— Далеко удочку забрасывают… Дальше идти нельзя. Разбиваем лагерь.
— А аэродром.
— Пойдем ночью.
— Мины?
— Навряд ли. Иначе эти… как летать будут. Пойдем рядом с дорогой, там выйдем на позицию. Все, разбиваем лагерь.
Все разбивание лагеря: раскрыли большой кусок камуфлированной под цвет местных гор ткани — специально подбирали цвет, спрятались под него. Разжигать костер, да и просто проявлять какую-либо видимую активность — было уже нельзя. Двое — в охранение, остальным остается только спать. Ночь будет бессонной.
Группа Авраам
Шаетет-13
Оманский залив
Одной проблемой меньше — сейчас многие судовладельцы нанимают специальную охрану для того, чтобы при прохождении Аденского залива — судно не захватили пираты, которые в последнее время взяли моду базироваться не только на Сомали, но и на другой берег, йеменский. Есть пираты и в Эритрее, там власть слабая, но есть куча островков в Красном море, принадлежащих Эритрее. В общем — скверные, опасные места и присутствие на палубе вооруженной охраны не вызывает никакого подозрения.
Натан, старший офицер сил специального назначения ВМФ Израиля, неспешно шел мимо длинного ряда выставленных на палубе в три ряда контейнеров, внимательно поглядывая по сторонам, как это и должен делать охранник. Он был одет как одеваются специалисты частных служб безопасности: американская разгрузка и обмундирование, осень удобные, но не армейского образца, усиленная кевларом каска наподобие хоккейного шлема, тактические ботинки. В руках — Blackwater X-47, переделанный американцами автомат Калашникова с барабанным магазином, таких полно в Ираке у контрактников — именно такое оружие, какое и должен иметь всякий уважающий себя контрактник. На шлеме — прибор ночного видения, на плече — рация, хорошая, но гражданская. Неспешная походка, настороженный взгляд — все как и должно быть. В конце концов — контейнеровоз класса СуэцМакс с товаром — жирная добыча, пираты и впрямь могут напасть. Прошли те времена, когда пираты представляли собой просто бывших рыбаков, нищих ублюдков на дрянной лодке со старыми автоматами, теперь и ночью нападают и на палубу могут незаметно пробраться. Нужно соблюдать осторожность.
Ормузский пролив — одно из самых напряженных месть для судоходства в мире, здесь почти всегда, днем и ночью стоит очередь на проводку, места опасные — мели, рельеф дна постоянно меняется — а застрянет какая-нибудь махина типа танкера — пиши пропало, встали на несколько дней, а если утечка нефти будет — еще хлеще. Впрочем, вода тут и так всех цветов радуги — дело в том, что когда танкер идет пустым — он принимает в отсеки какое-то количество воды, а перед погрузкой — ее нужно куда-то сливать. Вот и сливают…аккурат в море, когда никто не видит. Или делают вид, что не видят. Бизнес есть бизнес.
Больше всего Натана заинтересовал катерок, идущий примерно в десяти кабельтовых от них параллельным курсом — видимо возвращается в Бендер-Аббас или на один из островков у входа в Залив — там повсюду иранские базы. Маленькая, но опасная тварь. Не ракетный, как русские малые катера, русские умудрились ставить на катера ракеты длиной в полкатера — но все равно опасный. Зенитная установка в двадцать три миллиметра в носу, на крыше рубки — ракетная установка калибра 107 миллиметров для китайских неуправляемых ракет. Еще что-то на корме… похоже на какие-то пусковые установки, но для настоящих противокорабельных ракет слишком малы. Возможно… все же противокорабелки, переделанные противотанковые управляемые ракеты, Натан помнил, что такие у Ирана есть, применяются и с катеров и с вертолетов. Одним попаданием не потопят… но дел наделают. Американцы свой флот готовили к отражению русской атаки, отрабатывали систему AEGIS, совершенствовали самолеты палубной авиации — но при этом, если крейсер и даже эсминец старых времен подобная вот зенитная скорострелка только поцарапает — то новые делают из каких-то там легких высокотехнологичных материалов, почти без водонепроницаемых перегородок. По надстройкам пройтись, этим самым, высокотехнологичным — самое милое дело будет. Американцы грохают в свой флот деньги — а тут эти малые катера… у этого к примеру скорость не меньше сорока узлов, наверное даже больше, экипажи, готовые отдать жизнь за дело революции. И противокорабельные ракеты на автомобильных шасси, бьющие с берега, иранцы, надо отдать им должное, умеют находить слабые стороны врага, не бросаются в противоборство там, где они заведомо слабее — а ищут, упорно ищут асимметричные ответы. В свое время такой вот москитный флот в заливе ох, много бед наделал. А ведь толком то и не воевали тогда.
А если на них — катеров пять в атаку выйдут? Или десять? Или больше? Торпед нет, ладно — но если по надстройкам из пяти зенитных установок? И ракетами добавят?
— Седьмой, седьмой, выйди на связь!
Натан вернулся из мира своих невеселых мыслей в реальность.
— На приеме.
— Доложи.
— На палубе — чисто. По правому борту — катер Иранского ВМФ. Враждебности не проявляет. Заканчиваю обход.
— Принято…
Перед тем, как продолжить обход Натан подумал — вот наверное на палубах то хреново. Это если тон тут потом обливается — то там что делается?
Внизу, на грузовых палубах, которые были заполнены не контейнерами — а бойцами, находящимися на палубах, стены которых внешне напоминали контейнеры — было и в самом деле хреново. Проветрить было нельзя, а система поддержания климата, установленная в большой спешке — не справлялась. Было темно, жарко и душно, пахло резиной, сталью, оружейной смазкой и человеческим потом — больше сотни человеческих тел, запертых в ограниченно пространстве вот уже десять дней без возможности нормально помыться — создают тот еще запах.
Купленный на аукционе в Гамбурге — в связи с кризисом старое, не в очень то хорошем состоянии судно можно было купить относительно дешево — сухогруз Белая Звезда, ходивший под либерийским флагом перегнали на одну из британских верфей, выполнявших заказы министерства обороны и в связи с отсутствием этих самых заказов сидевшую на бобах и попросили переоборудовать в соответствии с точными спецификациями заказчика. Будь это год второй или третий нового тысячелетия, может быть британские корабелы и отказались бы выполнять подобный заказ, а заодно и сообщили бы в компетентные органы о подозрительных людях, готовящих явно корабль военного назначения, который бы с виду не выглядел таковым. Но на календаре был четырнадцатый год нового тысячелетия — странно, но ровно сто лет назад началась Первая мировая война, навсегда похоронившая мечту человечества о стабильности и нормальном, без крови развитии — и британцы, у которых кредиторы развели под пятками костер решили забыть про щепетильность и взяться за странный заказ.
